Методы управления общественным сознанием
Коммуникация является отражением содержания сознания. Людям трудно молчать о том, во что они верят. По всей видимости, потребность делиться своими убеждениями с ближними — это эволюционный механизм, который в сложных ситуациях выживания позволял коллективу людей принимать более верные решения.
Так или иначе, люди постоянно сообщают друг другу то, во что они верят.
Можно сказать, что если удается сформировать убеждения, то их распространение в социуме — процесс почти автоматизированный.
Как же сформировать убеждения?
Существует множество различных подходов. В современном мире все они дают весьма высокую эффективность, если использовать современные электронные средства коммуникации для постоянного мониторинга общественного мнения по тому или иному кругу вопросов (например, в течение 1-2 дней), затем после нескольких минут автоматической обработки полученных ответов, можно писать статьи, готовить телевизионные выступления, запускать новости и так далее. Современные технологии обеспечивают быструю обратную связь от управляемой системы (общественного сознания). Сравните, например, с технологиями прошлого, когда социологический опрос с помощью бумажных анкет разрабатывался в течение 2-3-х недель, затем в течение 5-6 недель опрос проводился, затем 2-4 недели обрабатывался. В итоге выводы делались зачастую уже совсем в другой социальной ситуации, и принятые на их основе решения “запаздывали”. Зато, как шутили социологи, “всегда хорошо знаешь, что нужно было делать вчера”.
В сегодняшний информационный век обратная связь может быть получена за 1-2 дня, а обработана за считанные минуты. Дальше остается только интерпретировать полученные результаты. Речь, конечно же, идет о так называемых больших данных или Big Data. Сегодня обрабатываются огромные массивы недоступных ранее данных о покупательском поведении, о том, что интересует людей, что их беспокоит, что составляет предмет их желаний, — и все эти данные после обработки превращаются в информацию, на основе которой можно прослеживать тенденции и закономерности, принимать те или иные решения и осуществлять действия, результаты которых снова оказывается возможным оперативно измерить. Таким образом информация через практику превращается в знания. А внутри знаний формируются представления о тех факторах и показателях, которые необходимо отслеживать, чтобы получать полную информацию об эффективности и рациональности осуществляемой деятельности (в бизнесе — это различные варианты BI (Business Intelligence), по аналогии в политике можно внедрять различные варианты PI (Politics Intelligence).
Технология БУС
Технология генерирования бесконечно убедительных сообщений (далее — технология БУС) — это один из способов формирования убеждений. Идея, лежащая в основе технологии, очень проста.
Представьте, что у Вас есть возможность постоянно проверять, согласен ли некий коллектив людей с тем или иным утверждением. Например, Вы пишете на сайте множество утверждений (позитивных и негативных), а люди из данного коллектива заходят на сайт, и каждый из них вычеркивает те утверждения, с которыми он не согласен.
В результате у Вас из всего множества утверждений остается несколько ни разу не вычеркнутых.
Теперь, если Вы на основе только этих, никем не вычеркнутых, утверждений построите свою речь, обращенную к данному коллективу, каждый человек согласится с Вами. Не так ли? Если мы обозначим через k количество утверждений, прозвучавших в Вашей речи, а через n — количество утверждений в Вашей речи, с которыми хоть один человек из коллектива несогласен, то показателем убедительности Вашей речи будет частное от деления k/n. Поскольку в рассмотренном нами случае n=0, убедительность Вашей речи бесконечно велика.
Конечно, на практике такого результата добиться нелегко. Но существенно повысить убедительность Вашей речи таким образом вполне можно.
Итак, благодаря технологии БУС, Вы можете вызвать общее согласие с Вашей речью. И тем самым сможете сформировать убеждение в том, что Вы, как никто другой, понимаете людей и думаете в согласии с каждым из них. Однако, произнеся достаточно убедительную речь и вызвав всеобщее одобрение, Вы, как оратор, получаете право на бонус. Этот бонус — одна из самых замечательных возможностей в мире. Когда с Вами согласились множество раз (психологи говорят о принципе трех “да”, но кто мешает нам построить речь, которая десять раз вызовет “да”?), Вы получаете возможность сказать нечто новое. И подавляющее большинство согласится с Вашим новым тезисом. Просто потому, что они уже привыкли соглашаться с Вами. Если Ваше утверждение (назовем его инновацией) окажется оригинальным, хорошо сформулированным или (еще лучше) рифмованным, то люди начнут сообщать его друг другу. И, тем самым, верить в сказанное еще сильнее.
Так можно формировать общественное мнение с помощью технологии БУС.
Технология БУС работает, но у нее есть ограничения. Она работает только в простых случаях, когда нужно, чтобы люди согласились с каким-либо заранее продуманным тезисом. Когда требуются более масштабные изменения общественного сознания, нужны другие подходы.
Рассказывание историй, содержащих абстрактное ядро
Ученые, изучающие семиотику, говорят, что художественный текст отличается от технического (например, инструкции) не только тезаурусом. Важнейшим отличием является то, что в центре любого художественного текста лежит идея, которую автор передает через текст. Не через какой-то его фрагмент, а через весь текст в целом. Как будто бы художественный текст весь написан на поверхности большого воздушного шара, в центре которого находится центральная идея, которая и объединяет фрагменты текста в связанную смысловую структуру. Любопытно, что часто полностью выразить эту идею иначе как через уже написанный художественный текст, нельзя. Литературные критики пытаются формулировать идеи художественных текстов другими словами, но и они понимают, что это не более, чем приближение к центральной идее, всего лишь помогающее неопытным читателям прорваться сквозь сложности художественного текста.
Мы будем называть центральную идею текста абстрактным ядром. Абстрактное ядро есть в любой сказке, в любой завершенной (а иногда и в незавершенной, как “Замок” Ф.Кафки) истории.
Для нас во всем этом важно то, что когда человек, прочитавший текст, понимает смысл абстрактного ядра, то он начинает верить в то, что он понял: ведь он сам сделал этот вывод, сам достиг этого понимания, а себе ведь нужно верить, не правда ли?
Когда необходимы масштабные изменения массового сознания (например, во время информационных войн), социальные коммуникации заполняются историями. Это истории о тех или иных ситуациях, о тех или иных людях. И каждая из этих историй содержит абстрактное ядро с определенным смысловым и эмоциональным зарядом.
Например, рассказываемая история может разделять действующих лиц на два лагеря: белых и красных, христиан и мусульман, римлян и варваров, укров и ватников, фашистов и коммунистов, пролетариев и капиталистов и т.д. При этом в истории эти герои действуют в соответствие с приписанными им ролями. Человек понимает, во-первых, что людей можно классифицировать по предложенному основанию, во-вторых, в соответствие с сюжетом истории человек делает вывод, что люди, отнесенные к одному разряду, действуют бесчеловечно, подло, трусливо, жестоко, а к другому — благородно, честно, этично и гуманно. Когда этих историй много, и они звучат отовсюду, на разные лады, рациональный ум человека сдается под напором этих историй. И он начинает верить в то, что реальность соответствует тому описанию, которое ему внедрили в сознание. Так происходит в условиях информационной войны.
Когда информационной войны нет, и сознание человека не подвергается столь жестокому информационному давлению, как правило, человек выбирает, каким историям верить, а каким нет. Он выбирает на основе своего прошлого опыта. Поэтому кажется, что этот процесс неуправляем. Но это не так. Если люди, которые являются адресатами нашего воздействия, принадлежат к одному социуму, живут в одной стране, в одном городе, являются представителями одной профессии и так далее, — то есть, когда у них есть нечто объединяющее их в некое “мы”, коллективный прошлый опыт может быть интерпретирован по-разному. И тип интерпретации в данном случае вполне можно подсказать, например, используя технологию БУС или другие подходы. Правильно интерпретировав коллективное прошлое, мы формируем контекст, в котором наша история начинает звучать с нужным смысловым оттенком, и тогда больше людей поверят в сообщаемое им абстрактное ядро.
Как убедить людей в том, что отвратительное — это приятное, черное — белое, а убийство — это хорошо?
Для этого существуют хорошо показавшие себя и широко известные методы:
1. Технология уничтожения табу (окно Овертона)
Окно Овертона используется, когда необходимо сделать дикую и неприемлемую идею приемлемой и даже обыденной. Например, сегодняшнее европейское общество не приемлет каннибализм, точно так же, как еще 50 лет назад оно не принимало идею однополой любви и однополого брака. Можно ли сделать каннибализм таким же естественным в Европе, как и однополые браки в наши дни? Да, для этого и используется окно Овертона. Для этого вначале нужно перевести тему каннибализма из разряда отвратительного в разряд интересного и радикального. Например, сериал про доктора Ганнибала Лектора — прекрасный первый шаг, ведущий к этой цели. Да, каннибализм отвратителен, но как это радикально! Как смело! Как неординарно! Какие необычные, должно быть, ощущения это приносит!
Таким образом, о каннибализме становится возможным говорить, обсуждать его, изучать его.
Таким образом, окно Овертона (окно приемлемого для общества) уже сдвинулось. И его можно двигать дальше.
Например, из области радикального и интересного, изучаемого и обсуждаемого, каннибализм можно перевести в области возможного. Ведь каждый может обсуждать эту тему! А те, кто отказывается об этом говорить, просто ханжествуют, просто не хотят открыто обсуждать одну из сторон человеческой природы.
Теперь самое время придумать каннибализму какое-либо более подходящее и благозвучное название. Например, хомодегустация. Теперь самое время начать говорить о том, что хомодегустация сопровождала человечество с глубокой древности, а во многих первобытных племенах присутствует и в наши дни. И разве когда младенец сосет молоко матери, он не осуществляет хомодегустацию?
На этом этапе нужно больше опорных историй, которые призваны показать, что каннибализм естественен для человека, что это — часть нас самих.
Теперь можно выводить на сцену каннибалов, создавать движения, общественные организации, борющиеся за их права, обсуждать их образ жизни с экранов телевидения.
Можно и дальше двигать окно Овертона, например, выдвигая хомодегустаторов в политики, лоббируя законы о правах хомодегустаторов и так далее. Так движется, расширяется и искажается окно Овертона, включая в общественное сознание все больше того, что ранее считалось недопустимым и омерзительным, а теперь стало стандартом жизни.
2. Давление группы (эксперимент с черной и белой пирамидами)
Свежий огурец, попав в банку с солеными огурцами, становится соленым. Он просто не может этого избежать. Группа определяет решения индивида, даже если индивид видит, что группа придерживается абсурдных взглядов. Желание быть членом группы оказывается сильнее желания отстаивать истину. И этим также можно умело пользоваться. Например, коллективизм, который воспитывался в пионерии и в комсомольской организации во времена СССР, работал именно так.
3. Воздействие авторитета (эксперимент Стэнли Милгрэма)
Когда ответственность за результат и последствия своих действий человек может переложить на другого, у большинства людей исчезают этические и моральные ограничения. В этом причина того, почему в концентрационных лагерях обычные люди, не садисты, исполняли жестокие приказы и убивали заключенных. Они “просто выполняли свою работу”. Давление авторитета и освобождение человека от ответственности за его поступки — мощнейшая технология, на которой, например, держится социальная структура мафиозных кланов.
4. Как убедить людей, что необходимо убивать других людей? Использование отвращения для подавления эмпатии.
Для этого используется нейминг (называние “своих”, “наших” братьями, сестрами, родными, единокровными, а чужих — “быдлом”, “чурками”, “ватниками”, “украми”, “захватчиками” и т.д., — то есть, лишение чужих статуса людей), отвращение (когда о чужих рассказываются невероятные, дикие истории о распятых младенцах и прочем, что пока не попало в окно Овертона, и потому является табу), и страх (леденящие душу подробности из новостных сводок и репортажей каждый день). Нейминг превращает других людей в “чужих”, отвращение подавляет эмпатию, страх пробуждает патриотизм — и люди уже готовы убивать чужих. Достаточно сказать, что нам нужно защищаться от чужих (даже если так называемая защита — на самом деле захват чужой территории). Чужих надо обязательно мифологизировать.
Когда не требуется разжигание войны, но необходимо создать не очень острый конфликт между двумя группами людей, можно использовать иллюзию асимметричной проницательности, то есть уверенность каждой группы людей в том, что они знают о чужих больше, чем чужие — о них. На этой иллюзии строится типичный случай мировоззренческого конфликта, когда мы считаем, что прекрасно понимаем точку зрения своего оппонента, но мы видим, насколько она глупа и безосновательна, в то же время мы думаем, что наш оппонент не понимает нашу точку зрения, и делаем вывод, что он, вероятно, глупее и хуже нас.
Социальное живое моделирование
Одним из методов формирования общественного сознания является моделирование социальных процессов, что позволяет предсказывать, как будет изменяться общественное сознание в будущем. Например, нам нужно выяснить, что экономически активные субъекты думают об инвестиционном климате в стране. Если мы организуем встречу представителей государственных институтов, отвечающих за формирование инвестиционного климата, руководителей СЭЗ, руководителей бизнес-ассоциаций и владельцев бизнеса, и правильно организуем их коммуникацию, мы можем получить весьма интересные результаты.
Во-первых, мы увидим, как мнение одних групп коррелирует с мнением других;
Во-вторых, мы увидим, какие группы могут влиять на мнение других;
В-третьих, мы сможем предложить для рассмотрения различные варианты изменений в экономическое законодательство страны и увидеть реакцию на эти изменения различных групп;
В-четвертых, мы можем инициировать процесс создания идеального для данной страны инвестиционного законодательства, и в коллективном общении оно может быть отмоделировано.
Результаты такого социального живого моделирования в дальнейшем могут быть проверены за счет современных методов мониторинга общественного мнения, а также с помощью экономического моделирования (чтобы выяснить, как отмоделированные изменения в законодательстве изменят экономические показатели страны).
С помощью социального живого моделирования можно не только изучать общественное мнение, и не только формировать его, но и моделировать изменение условий и правил взаимодействия в социуме, одновременно изучая, как будет структурировано общественное мнение в случае реализации этих изменений.
Облачная демократия
Идея облачной демократии все чаще звучит при обсуждении современных политических технологий. В самом деле, не пора ли отказаться от бумажных бюллетеней? Почему бы не перейти к полностью электронному голосованию на политических выборах? Чисто юридически препятствием является необходимость отказа от тайны голосования. Ведь вход в сервис по паре “логин-пароль” или по отпечатку пальца уже дезавуирует голосующего, лишает его анонимности.
С другой стороны, пока этот юридический казус утрясается (на это может уйти несколько лет), никто не запрещает вводить фактическую облачную демократию, проводя опросы общественного мнения и используя результаты для формирования политического имиджа тех или иных персонажей. Даже предварительные голосования (праймериз) можно проводить с помощью электронных гаджетов. При массовом участии в праймериз, если результаты тайного голосования в кабинках окажутся существенно отличными от результатов облачного голосования, это будет довольно трудно объяснить. Облачная демократия будет хорошо работать в тех странах, где организаторы политического процесса не склонны фальсифицировать результаты голосования. В странах, где честь и этика в день выборов отодвигаются организаторами на задний план, облачная демократия открывает широкие возможности для махинаций. Да, человек, принявший участие в облачном голосовании, может в любой момент после голосования войти в систему и посмотреть, как именно учтен его голос. Но что нам стоит показать этому человеку, что его голос учтен именно так, как он и голосовал (ведь он уже идентифицирован системой), а в итоговых суммах написать те результаты голосования, которые нам нужны? Ведь никто не сможет проверить общую сумму голосов “за” и “против”: каждый имеет право увидеть только то, как учтен его собственный голос, и каков общий итог, он не имеет права доступа к информации о том, как голосовали другие избиратели, это ведь нарушает их права на защиту персональной информации, не так ли?
Впрочем, необходимо отметить, что фальсифицировать результаты голосования при облачной демократии все-таки несколько сложнее. В частности, потому, что для этого необходимо фальсифицировать на ту же величину и результаты опросов общественного мнения, которое проводится до дня выборов. Это требует математического мышления и высокого уровня организованности, а как раз это обычно не является сильной стороной фальсификаторов.
***
Этот небольшой очерк о методах управления общественным сознанием не претендует на полноту. Он был написан просто для того, чтобы показать возможности управления общественным сознанием. И, как можно видеть, эти возможности позволяют управлять общественным сознанием в достаточно широких пределах. По сути, это означает, что с помощью подобных технологий можно решать достаточно широкий круг практических задач.
©Александр Шохов