Как повысить восприимчивость национальной экономики к инновациям?

Как повысить восприимчивость национальной экономики к инновациям?

Изложенные в этой статье соображения носят общий характер и, по сути, достаточно очевидны. Однако, привести их считаю необходимым в силу удивительно большой путаницы по поводу инноваций в сознании сограждан и тех надежд, которые связываются в России с развитием нанотехнологий и других направлений научного прогресса.

Определения терминов «развитие экономики», «инновации» и «восприимчивость экономики к инновациям» уже давались мною ранее в статье «Инновации и инновационная экономика», что избавляет меня от необходимости повторяться.

Здесь я хочу сценировать события, которые будут происходить с изобретателем, который, например, изобрел нечто очень полезное в одном из наукоградов РФ.

Но перед тем, как сделать это, позвольте пару цитат:

В 1866 году двадцатилетний Г. Вестингауз организовал в Питсбурге собственные вагоноремонтные мастерские, а в 1869 году сделал свое главное изобретение — автоматический воздушный тормоз для железнодорожных вагонов. Годом позднее он создал Акционерное общество воздушных тормозов Вестингауза. Вскоре воздушные тормоза получили широкое распространение как в США, так и в странах Европы. Огромные прибыли Акционерного общества сделали его одним из наиболее могущественные капиталистических объединений США, а Г. Вестингауза весьма влиятельным лицом. Источник http://www.electrolibrary.info/tesla/book5.htm

И еще одна цитата:

В качестве передатчика Маркони применил генератор Герца в модификации Риги, а в качестве приёмника — прибор Попова(созданный, в свою очередь, на основе прибора Лоджа), в который Маркони ввёл разработанный им самим вакуумный когерер, повысивший стабильность работы прибора и его чувствительность, а также дроссельные катушки.[2] 2 июля 1897 получил патент и уже 20 июля создал и организовал крупное акционерное общество («Маркони К°»). Для работы в своей фирме Маркони пригласил многих видных учёных и инженеров. Летом того же года осуществил передачу радиосигналов на 14 км через Бристольский залив, в октябре — на расстояние 21 км.

Источник Википедия

Благодаря чему происходит внедрение инноваций в приведенных примерах? Изобретатель создает акционерное общество, выпускает акции, и, продавая их, привлекает деньги, необходимые для внедрения изобретения и для дальнейшего развития технологии. При этом акции покупаются, если люди верят, что начатое изобретателем дело перспективно и может дать большую прибыль. Когда научные изобретения стали приносить существенную прибыль акционерам, появились венчурные фонды, которые готовы были изначально финансировать изобретателя, выкупая значительные пакеты акций. Таким образом, своей деятельностью венчурные фонды хеджировали риск своих вкладчиков, распределяя их финансовые риски между различными акционерными обществами. Такой путь внедрения инноваций выглядит вполне естественным и вопрос об инновационной восприимчивости экономики при такой постановке дела как будто бы вообще не возникает. На самом деле восприимчивость экономики к инновациям в данных условиях возникает просто автоматически.

В странах СНГ создание акционерных обществ такого рода практически невозможно. И описанный путь внедрения инноваций для экономик стран СНГ тоже совершенно нереален.

А что же реально?

Вернемся к нашему изобретателю, который в одном из наукоградов РФ изобрел нечто очень полезное, например, современный электромобиль с принципиально новым типом аккумулятора и эффективным двигателем, способным двигаться со скоростью до 200 километров в час и проезжать 2000 км на одной зарядке аккумулятора.

Что делает изобретатель? Он показывает свое изобретение администратору наукограда. Администратор не проявляет восторга, но сообщает об этом вышестоящим инстанциям. Между тем, изготовленный образец электромобиля исправно проходит испытания. Приезжает представительная государственная комиссия, которая наблюдает испытания и делает положительное заключение об изобретении. Изобретатель патентует изобретение и робко интересуется, когда же его электромобиль запустят в серию. На что ему отвечают, что вопрос рассматривается и что в настоящий момент в бюджете государства денег на выпуск электромобилей нет, но в следующем году строчка в бюджете страны обязательно появится. Изобретатель пытается найти частных инвесторов, но они либо очень заняты и вообще не могут с ним встретиться, либо присылают своих заместителей, которые в ходе разговора с изобретателем понимают, что для производства электромобилей необходимо, фактически, создавать новую отрасль промышленности, которая будет выпускать все необходимые комплектующие для сборки этого замечательного устройства. Сумма на создание новых производств превышает 2 миллиарда долларов. После разговора заместители сообщают своему шефу, что для внедрения изобретения необходимо около двух миллиардов долларов США вложить в создание новых предприятий, для которых еще только предстоит разработать технологические регламенты и прочую документацию. Частный инвестор понимает, что это дело долгое, что брать на себя ответственность за привлечение двух миллиардов долларов и вкладывать их в новый бизнес — слишком опасно и хлопотно, — и перестает интересоваться проектом.

Тем временем, изобретением начинают интересоваться китайцы и японцы. Изобретатель вступает в переговоры, и однажды ночью ему звонят и приглашают прийти для беседы в компетентные органы. Там с ним говорят ласково, но суть разговора сводится к вопросу: «Ты в нашем, государственном, наукограде сделал свое изобретение, построил прототип на наши, государственные деньги, а теперь хочешь продать технологию иностранцам? Если ты это сделаешь, мы не гарантируем, что это не будет рассматриваться как разглашение государственной тайны». Изобретению присваивается гриф «Секретно», после чего иностранцы из жизни изобретателя один за другим исчезают. Остается надеяться на заветную строку в бюджете следующего года. Однако, бюджет составляют финансисты, которые вовсе не собираются вникать в тонкости изобретенного электромобиля. Составляя бюджет, они думают: «Зачем этому изобретателю столько денег? Дадим ему половину, нет лучше четверть суммы. Пусть выкручивается. А может, вообще ничего ему не давать? Кому у нас нужны электромобили? Лучше уж выделить дополнительные деньги на содержание детских домов».

Если строка в бюджете все-таки каким-то чудом появляется, сумма, которую видит в ней изобретатель, оказывается существенно меньше той, на которую он рассчитывает. И что ему делать теперь?

Пускай на выделенную сумму начнет строиться предприятие по выпуску электромобилей. Пускай даже найдутся простимулированные государственной властью частные инвесторы, которые вложат в проект некоторую часть денег. Но, скорее всего, всей необходимой для реализации идеи суммы у изобретателя все равно не будет.

Он, конечно, попытается сделать на выделенную сумму то, что сможет. Но то, что у него получится в результате, вряд ли устроит строгую комиссию, которая приедет принимать его работу. А когда комиссии не понравится то, что сделано, администратор наукограда скажет нашему изобретателю: «Ну ты что, изобретатель, ты же обещал, что все будет хорошо! И что ты сделал?! Может, ты и не изобретатель вовсе? Как же ты так подвел меня?!».

И изобретатель будет объяснять и оправдываться, что вот, дескать, мало выделили денег. Надо бы больше. На что администратор наукограда только презрительно поднимет брови и скажет: «Пошел вон!».

Дальше нашему изобретателю остается либо пить горькую, либо уезжать из страны (если выпустят — на его изобретении стоит гриф «Секретно»). Скорее всего, не выпустят. Так что придется пить.

***

Итак, для того, чтобы экономика автоматически воспринимала инновации, необходимо создать в стране условия и формы экономической деятельности, которые ведут к естественному возникновению фондового рынка и венчурного финансирования. Иначе ни одна инновация никогда не будет внедрена.

Я пишу эти очевидности только потому, что по какой-то причине они неочевидны для некоторых государственных деятелей и создателей общественного мнения. В экономиках, построенных в странах СНГ, не существует форм хозяйственной деятельности и продуманной налоговой политики, которые бы способствовали успешному внедрению изобретений и созданию новых производств.

Экономика невосприимчива к инновациям не потому, что инноваций кто-то не понимает, и не потому, что кто-то активно сопротивляется их внедрению. Причина невосприимчивости экономики к инновациям в другом — никто системно не моделировал, не сценировал и не проектировал тех условий, которые должны быть созданы с помощью законодательства и никто не продумывал системных мер поощрения предпринимательской инициативы, которые бы способствовали внедрению многочисленных изобретений. Кроме того, по-видимому, никто системно не продумывал политику защиты авторских прав, ибо действующая система патентов имеет множество недостатков и, фактически, не работает как система защиты интеллектуальной собственности изобретателя.

Необходимо также сказать, что обозначенная выше проблема преобразуется в стандартную задачу и решается достаточно просто. Для этого всего лишь необходимо правильно использовать современные социальные технологии. Один из наиболее коротких и эффективных путей решения — это проведение рефлексивной игры по методу живого моделирования коллективной деятельности, в которой примут участие изобретатели (изобретения которых не внедряются в последние годы), разработчики экономического законодательства, государственные менеджеры, представляющие ведомства, в задачу которых входит организовывать внедрение инноваций, представители банков, страховых компаний, инвестиционных фондов, венчурных фондов, юристы, специализирующиеся на патентном праве, сотрудники патентных бюро, представители крупного бизнеса (в реальном секторе экономики — потенциальные потребители инноваций). В ходе этой рефлексивной игры в течение 5-6 суток окажется возможным спроектировать работоспособную модель законодательства, на самом деле создающего условия для внедрения инноваций. Стоимость организации такой рефлексивной игры несопоставима с выгодами, которые принесет разработанный в ходе нее интеллектуальный продукт. Однако, для проведения рефлексивной игры необходима персона заказчика. Лучше всего (в данном случае), чтобы заказчиком выступило какое-либо министерство или государственное ведомство, заинтересованное во внедрении инноваций. Заказчик должен иметь достаточно высокий статус, чтобы преодолеть бесконечные отговорки в стиле «у нас не предусмотрен бюджет для этих целей» и настоять на том, что это по-настоящему важно сделать. Заказчик должен быть достаточно статусным, чтобы располагать полномочиями привлекать перечисленных выше участников к проекту, невзирая на их «неверие в то, что что-то может получиться».

Разумеется, необходимо привлечь к происходящему внимание журналистов и — через них — общественности. Тогда будет проще отмоделированные в рефлексивной игре решения воплотить в форму законов и сформировать большинство в Парламенте, которое поддержит законодательную инициативу.

Это самый простой и быстрый путь. Есть путь более дорогой, сложный и медленный. Для этого надо правильно использовать СМИ и построить целостную PR-стратегию. Но этот путь может занять 5-6 лет, то есть будет в несколько сотен раз длиннее. И для него тоже нужна персона заказчика, способного удерживать стратегические горизонты развития.

Александр Шохов
www.shokhov.com

Tags: , , , , , ,